Митрополит Гурий (в миру Вячеслав Михайлович Егоров) родился 1 июля 1891 года в Опеченском Посаде Боровичского уезда Новгородской губернии в семье мещан. Осиротел в раннем детстве, воспитывался у родственников в Санкт-Петербурге. В 1911 году окончил Петровское коммерческое училище кандидатом коммерческих наук и поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию. С началом Первой мировой войны, прервав обучение, добровольцем ушел на фронт. Служил братом милосердия; был демобилизован по болезни и осенью 1915 года вернулся в Академию.
4 декабря 1915 года пострижен в мантию, 6 декабря рукоположен во иеромонаха. В 1916–1917 годах был клириком Воскресенско-Покровского Нежадовского женского монастыря Петроградской епархии. Окончил Санкт-Петербургскую духовную академию и был принят в число братии Александро-Невской Лавры, нес послушание казначея. Являлся настоятелем Крестовой митрополичьей церкви Александро-Невской Лавры и одним из духовных руководителей Александро-Невского братства.
В период 1918–1922 годов — вольнослушатель историко-филологического факультета Петроградского университета. В 1920–1922 годах преподавал Священное Писание Нового Завета в Петроградском богословско-пастырском училище. 22 января 1920 года назначен настоятелем Скорбященской надвратной церкви Александро-Невской Лавры. В 1922 году возведен в сан архимандрита.
1 июня 1922 года архимандрит Гурий был арестован, приговорен к трем годам ссылки в Архангельскую губернию, однако затем место ссылки заменили на Туркестан. В 1923–1925 годах пребывал в ссылке близ города Полторацка (впоследствии г. Ашхабад) в Туркмении. На обратном пути из ссылки участвовал в отпевании Святейшего Патриарха Тихона в Москве.
По возвращении в Ленинград был настоятелем храмов лаврской киновии, заведующим Богословско-пастырским училищем при Александро-Невской Лавре. В 1926–1928 годах — настоятель Успенского храма подворья Киево-Печерской Лавры, благочинный монастырей Ленинградской епархии.
27 мая 1927 года архимандрит Гурий был арестован по делу Богословско-пастырского училища. Обвинен в хранении и распространении лекций контрреволюционного содержания. Через полгода освобожден под подписку о невыезде, затем дело было прекращено.
24 декабря 1928 года арестован по делу религиозно-философского кружка «Воскресение». На допросе показал, что с 1925 года посещал этот кружок, но вышел из него в 1927 году. 22 июля 1929 года осужден Коллегией ОГПУ по ст. 58–10, 58–11, приговорен к трем годам лагерей. В 1929–1933 годах отбывал срок в Белбалтлаге, где работал бухгалтером.
После освобождения архимандрит Гурий жил у родственников в Ташкенте. В 1938 году поселился в Фергане. Работал бухгалтером, служил келейно; окормлял небольшую общину духовных чад. В 1944–1945 годах — настоятель Покровского собора в Самарканде, исполняющий обязанности секретаря епархиального совета Ташкентской епархии.
С 1945 года — почетный настоятель Ильинского храма Загорска.
В 1945 году по приглашению Патриарха Алексия I архимандрит Гурий стал первым наместником вновь открытой Троице-Сергиевой Лавры. Впоследствии он рассказывал, как в дни открытия Лавры проходило переоблачение мощей преподобного Сергия, во время которого в раку вернули честную главу, сокрытую ранее из страха поругания мощей. «Патриарх прислал новую схиму. Я держал в руках череп Преподобного. Он большой, больше обычного, совершенно белый, красивый. Сохранилась окладистая борода, как рисуют. Обыкновенно, подходя к черепу, чувствуешь какое-то содрогание, страх. А здесь меня охватило какое-то благодатное чувство, как бы исходящее от него. Святые мощи мы облекли в схиму. Лицо я закрыл покровцем. Святые мощи мы переоблачали тайно. Двери держали два моих послушника: Игорь Мальцев и Саша Хархаров. Но народ чувствовал, что что-то делается, и громадная толпа стояла вокруг Успенского собора».
Игорь Мальцев впоследствии стал протоиереем, Александр Хархаров был пострижен в монашество с именем Михей, стал митрополитом. Вместе с митрополитом Иоанном (Вендландом) их называли «семьей», «братством владыки Гурия». Протоиерей Игорь, вспоминая о времени наместничества владыки в Троице-Сергиевой Лавре, рассказывал, как после открытия Лавры в 1946 году первоначальная реставрация и все тяжести этого времени легли на плечи отца Наместника.
25 августа 1946 года состоялась епископская хиротония архимандрита Гурия, которую возглавил Патриарх Алексий I. Владыка был назначен епископом Ташкентским и Среднеазиатским. С собой в Ташкент он взял иеромонаха Иоанна (Вендланда), Александра Хархарова и Игоря Мальцева.
В 1952 году епископ Гурий был возведен в сан архиепископа, в 1953 году назначен на Саратовскую кафедру. С ним поехала вся его духовная семья: отец Игорь, иеромонах Михей, архимандрит Иоанн.
В 1954 году владыку перевели на другую кафедру, назначив архиепископом Черниговским и Нежинским. После отъезда архиепископа Гурия из Саратова отец Игорь с семьей остался в Саратове.
В 1955 году владыка Гурий — архиепископ Днепропетровский и Запорожский; в 1959 году — митрополит Минский и Белорусский. В Минск с ним поехал иеромонах Михей.
В 1960 году владыка — митрополит Ленинградский и Ладожский. После его переезда в Ленинград отец Михей остался в Минске и в 1963 году был назначен наместником Жировицкого монастыря.
В 1961 году владыку Гурия назначают митрополитом Симферопольским и Крымским. Как постоянный член Священного Синода, он пытался оказывать противодействие антицерковной политике правительства Хрущева.
Митрополит Гурий преставился в день памяти святых апостолов Петра и Павла 12 июля 1965 года — мирно почил дома в Симферополе, отслужив Божественную литургию. Владыка был погребен на Всехсвятском кладбище Симферополя.
О владыке Гурии сохранились воспоминания митрополита Иоанна (Вендланда): «Пишущий эти строки духовный сын почившего Владыки был знаком с ним с 1927 года и прожил вместе с ним под одной кровлей с 1933 по 1953 год, поддерживая до самого последнего времени личное общение и переписку со своим духовным отцом. <…> В монашестве отец Гурий искал прежде всего молитвенного общения с Богом через Иисусову молитву и правильное, уставное совершение богослужения. Он не был противником некоторого сокращения службы, приспособительно к силам и занятости богомольцев, но всегда стремился к тому, чтобы богослужение сохраняло свою структуру и вселяло в души молящихся смысл и красоту своего содержания. Поэтому он всегда сам выбирал и размечал по строчкам стихиры и требовал, чтобы они пелись на глас; в канонах он заранее, перед богослужением, выбирал наиболее понятные и значительные по смыслу тропари. Владыка требовал от священников, чтобы даже известные всем почти наизусть Евангелия воскресных всенощных прочитывались про себя прежде, чем их читать вслух. <…> С большим благоговением относился владыка Гурий к Священному Писанию. Помню, еще очень молодым (мне было всего 18 лет), я спросил отца Гурия, как лучше читать Евангелие. Он посоветовал мне завести тетрадку, согнуть ее вдоль пополам и, читая Евангелие, на одну половину записывать появляющиеся у меня вопросы, но не сразу пытаться ответить на них. Ответ, говорил он, придет сам впоследствии из другого места Евангелия, и тогда его надо записать на другую половину тетрадки, против вопроса. Я стал так делать и получил великую пользу. Однако не только любовь к богатствам православной гимнологии, красоте служб, не только ежедневная молитва и не одно чтение слова Божия составляли главное в жизни покойного Владыки. Самым главным, центром его духовной жизни было Божественное таинство Евхаристии…»
Основной источник: Пострадавшие за Христа на Радонежской земле в годы гонений и репрессий ХХ века. Синодик с краткими биографическими справками [в 2 т.] / Сост. иером. Пафнутий (Фокин). Сергиев Посад: СТСЛ, 2021. Т. 1. С. 21–25.
(158)